› имя: edmund dunne [эдмунд данн] |
. . . . . мне семнадцать и я люблю придумывать себе правила. не западать на умников и отличников. не позволять себе быть романтичным. не признаваться в любви по пьяни. не напиваться до того состояния, когда признания в любви кажутся отличной идеей. мне девятнадцать и я впервые вижу тебя в толпе неуверенных первокурсников, таких же как и я сам, мнущихся возле аудитории в крыле, отведенном для департамента классической филологии. на обложке учебника, который ты теребишь в руках, виднеется потертая надпись lingua latina. я еще не понимаю, что проебался со всеми своими правилами, в общем-то, заранее. ты умудряешься выделяться даже когда дело касается чтения вслух текстов про то, что марк побил квинта, и я понимаю, что все, приехали, пиздец. я прошу соседа-айтишника пробить твое расписание и постоянно стараюсь оказаться поблизости как будто случайно. ты изучаешь права человека и что-то там про австрийскую экономическую школу и я со своими давно мертвыми философами ничерта не понимаю, о чем ты говоришь, но слушаю и задаю вопросы. мне вообще-то нет дела до того, кто там регулирует рынок, но если ты так убежденно, забывая обо всем на свете, говоришь, что государство не должно вмешиваться в экономику, то так тому и быть. я мысленно обещаю себе погуглить, что такое маржинализм и взять в библиотеке томик руссо, а ты опять перекидываешься на новую тему и не замечаешь моего влюбленного взора. господи, я надеюсь, этот автобус до кампуса будет ехать вечно и ты успеешь рассказать мне о тысяче других вещей, которые я никогда не пойму. я уже почти полностью теряю надежду на то, что моя френдзона закончится хоть чем-то хорошим, и начинаю поглядывать на того рыжего парнишку, который ходит со мной на введение в философию. мы встречаемся на рождественской вечеринке — кто бы подумал, что ты на таких бываешь — я уже изрядно пьян, кажется, тогда я впервые открыл для себя водку. я начинаю нести околесицу, ты смеешься, я рассказываю что-то про платона и тебе даже нравится. смирившись с моими попытками споить тебя, ты впервые — господи, как ты пережил старшую школу? — пробуешь какое-то дешевое вино. просыпаемся мы в обнимку на моей кровати в обшарпанной общажной комнате. ты выглядишь растерянно и даже немного испуганно и я бросаюсь успокаивать тебя. ничего не случилось, все нормально, мы не трахались, правда, клянусь. да, ты лез обжиматься и — боже, храни алкоголь — постоянно целовал меня и от тебя пахло вином и стрелянными у случайных прохожих сигаретами. да, я понял, это была ошибка, ты не такой, у тебя нет времени на подобные занятия и вообще завтра у тебя дедлайн по эссе, я понял, все нормально — нихуя не нормально, только скажи, где я ошибся, что мне сделать, останься, пожалуйста, хочешь, я заварю тебе чай? мятный помогает от похмелья! — увидимся после каникул. после каникул мы видимся настолько редко, что я начинаю подозревать, что ты нацеленно меня избегаешь. общие знакомые рассказывают, что ты пытаешься попасть в какой-то студенческий совет — ставлю все, что у меня есть на то, что тебя возьмут с распростертыми объятиями — а я еле закрываю пересдачи и прогораю по всем дедлайнам. пока я проебываю занятия, ты пытаешься попасть на доску почета факультета, пока я бухаю и пытаюсь научиться снимать незнакомцев в барах, ты ночуешь в библиотеках и живешь одним кофе. я почти забываю о твоем существовании. ты снова появлешься из ниоткуда — весь такой мистер меня-взяли-на-стажировку-в-правозащитную-организацию, мистер я-вырасту-и-стану-защищать-слабых. кто-то спрашивает тебя, планируешь ли ты выступать за легализацию однополых браков в старушке ирландии и, блять, я вижу как ты краснеешь и смущаешься. я не понимаю, чем ты лучше всех этих парниш, к которым я пытаюсь подкатывать, но ничего не получается. быть может, дело в том, что они не рассказывают по пьяни кулстори про робеспьера? или в том, что они не объявляются на горизонте неловким сообщением в фейсбуке про «привет, надеюсь, ты не занят сегодня вечером»? и ты тащишь меня на какую-то лекцию про античных политфилософов и я не понимаю, какого хуя все это происходит, где-то в голове, конечно, проскальзывает мысль, что ты просто хотел меня увидеть, но нет, нет, меня никто не хочет видеть, так не бывает, я алкаш-проебщик без цели в жизни, зачем я тебе, тут где-то спрятан подвох. но под вечер ты говоришь, что у тебя в квартире есть бутылка скотча и ты не любишь пить один, и мне становится как-то наплевать на подвохи. тебе все еще неловко и это пиздец как заметно, но ты стараешься, я вижу, ты стараешься. я притворяюсь, что знаю, что делаю. ты смущенно говоришь что-то про то, что презервативы в тумбочке, я еще раз переспрашиваю, точно ли ты хочешь этого, потому что выглядишь ты словно пятилетка в очереди к дантисту. я выпиваю еще раз не столько для храбрости, сколько чтобы окончательно поверить, что все это реально происходит. что это ты — мальчик с учебником латинского! — стягиваешь с меня растянутый свитер, жадно, хоть и неумело целуешься и почти что впиваешься руками в мою шею — еще немного и останутся синяки. утром я заранее готовлю речь про то, что да, я все понял, ты не такой, ты был пьяный, это все временное помешательство, у тебя карьера, у тебя учеба, у тебя нет времени на раздолбаев вроде меня. но ты, словно прощупывая почву, опасливо предлагаешь другой расклад, что-то про то, что не станешь использовать глупые отмазки про универ и стажировку и про всю вот эту чушь, если я пообещаю, что это был не последний раз. по мне так честная сделка. и в какой-то момент все становится отлично. мы не замечаем, как твои «ты же не против, если я останусь на ночь» превращаются в «нет, сегодня мы заказываем четыре сыра, завтра — пепперони, а в воскресенье гавайскую, у меня четкий план на эти выходные, фланаган, не смей портить его». я не понимаю, как живу между этими уикендами с тобой. кажется, я живу только ими — этими ленивыми попойками на двоих с фаст-фудом на вынос, растянутыми футболками, марафонами нетфликса и сексом на всех хоть немного ровных поверхностях твоей съемной квартиры. между делом мы заканчиваем колледж — ты, разумеется, с блестящим дипломом, я — едва сдав выпускные экзамены. ты устраиваешься ассистентом сенатора, который заприметил тебя еще на одной из этих вечных стажировок. я вылетаю с работ только так — бариста из меня хреновый, продавец в книжном тоже. отчаявшись, смиренно иду в школу вдалбливать в детишек знания о лафайете и черчилле, пока ты покупаешь себе дорогие костюмчики и блестящие кожаные ботинки. все нормально, данн. я выучил правила игры. у тебя завалы на работе — окей. тебя вызвал босс — без проблем. срочная командировка в британию? я не обижен, ты что, привези мне магнитик с красным автобусом. я понимаю, что со мной классно потрахаться и посмотреть кино и напиться в стельку и рубиться всю ночь в колду и потом объесться до тошноты наггетсами, макая их в вонючий сырный соус. я понимаю, что ты все еще боишься слова «отношения» и, кажется, считаешь нас друзьями. но, блять, ты серьезно что ли? у тебя какие-то странные представления о дружбе, данн. но мне, в общем-то, все равно. пока ты пишешь мне, мол, фланаган, надеюсь, планов на выходные у тебя нет, все отлично. все просто замечательно. ps:
|
